Тем летом я и кот остались вдвоем: наш всегда шумный дом вдруг разом опустел. Появилась масса свободного времени, и по воскресеньям, не спеша копаясь в цветочных грядках или пощипывая с кустов перезрелые ягоды, я с тайным удовольствием думала, что не буду в этом году ни варить варенье, ни делать заготовок на зиму - не для кого. Наш рыжий кот заметно раздобрел при такой неспешной жизни, а может оттого, что его, уютного и пушистого, стали меньше тискать. Вечерами, если я долго где-то задерживалась, он буквально со всех лап бросался навстречу, лез на руки и, плотно прижавшись ко мне всем своим теплым тельцем, утробно мурлыкал и лизал ухо. А потом бегал за мной по пятам из комнаты в комнату, только бы не потерять из виду любимую хозяйку.
Кот действительно любил меня больше всех - это знала вся семья. Кто бы не держал его на коленях, как только садилась в кресло я, кот тотчас перебирался ко мне. Он прятал голову у меня под мышкой, когда был чем-то напуган, а если я, случалось, уезжала подолгу искал меня, вопросительно поглядывая на остальных членов семьи. Его любили все: он был ласков, смышлен и, как говаривал зять, "распевчив"; рядом с ним можно было оставить любые продукты, он никогда ничего не трогал, да же если был голоден.
Ближе к осени я загрустила... Мне стало не хватать и шума в доме, и вечно толкущейся у нас молодежи, и бесконечных неторопливых чаепитий на кухне. Я стала уговаривать себя: не все же жить для детей, пора и о себе подумать, ну вот хотя бы зубами давно собиралась заняться. Через какое-то время снова и снова мелькнула мысль о походе к стоматологу: ...да-да зубы..., но как это все неприятно, мучительно.
Однажды вечером, долго сидя за письменным столом, я вдруг спохватилась, что не вижу рядом кота, обычно дремлющего здесь же под настольной лампой. Не было его ни в одном из его "тайничков", ни на балконе. Я позвала, он не откликнулся. Присмотревшись с нашего третьего этажа к зарослям лопуха и крапивы под балконом, я увидела лежащего там Тишку. Когда, опрометью выбежав из дома, я взяла его на руки, его мордочка была в крови, но он тихо заурчал, припав к моему плечу. У него оказался разбит подбородок и обломлен один из верхних клыков. Пришлось нести кота к ветеринару, чтобы удалить острый обломок. Ночью мне снилось что-то мучительное, беспокойное, непонятное... и чей-то голос вдруг явственно произнес "Теперь иди к стоматологу!". И я пошла.
Шли дожди и опять было очень грустно без детей. Дочь напоминала в письме, что пора провести профилактический курс против моего "старого друга" - язвы, а я все как-то ленилась, медлила, пока однажды но- чью не проснулась от ноющей боли в желудке. Спавший, как всегда в ногах, кот пришел и осторожно улегся мне на живот. Согревшись, я уснула. Потом каждую ночь сквозь зыбкий сон я слышала, как он тихо распластывался на моем животе, и привычные осенние боли не приходили. Однажды утром кот не подошел к своей миске. Впрочем, вернувшись с работы, я обнаружила, что Тишка так и не притронулся к еде, а в поддоне, служившем ему туалетом, была кровь. На следующий день повторилось то же. И опять был визит к ветеринару с котом на руках. Ночью снился сон: кто-то, склонившись надо мной ясно произнес "О, да тут все отлично зарубцевалось!". Сделанная вскоре гастроскопия свидетельствовала, что моя язва исчезла.
Но Тишка болел долго, я лечила и тщательно выхаживала его, но ему не становилось лучше - он сильно похудел и потускневшая рыжая шерсть лезла с него клочьями. Ни лекарства, ни витамины, ни диета не помогали, и я чувствовала глухое бессилие, не зная, что же еще предпринять. Однажды меня будто осенило: жертвоприношение! Ведь это же кот совершил для меня жертвоприношение - сначала отдал зуб, потом взял на себя мою язву!
И вдруг, абсолютно неожиданно для самой себя, я начала медленно растирать свои ладони. Я терла их друг о друга, пока они не стали горячими и красными и, как бы сконцентрировав тепло к их середине, стала водить рукой над лежащим котом вверх-вниз, над его исхудалой спинкой, мысленно направляя тепловой луч, а потом вдруг попросила Господа помочь этому маленькому, несчастному, изболевшемуся существу. Кот уснул под моими руками, а ночью он подошел к своей мисочке и съел до крошки все, что там лежало. С того дня он пошел на поправку.
Элла РАСШИВАЛОВА
Журнал для любителей кошек "Друг"